Виктория написала нам с вопросом о том, можно ли опубликовать ее текст на нашем медиа-портале. Мы прочли ее письмо и поняли, что такие истории не должны быть скрыты от читателей Talktome.
День добрый.
Меня зовут Виктория и я турист. (Закадровые аплодисменты и выкрики из зала «Давай, ты сможешь!», «Первый шаг сделан!», «Молодец, что призналась!», «Мы здесь все такие, мы с тобой!». На заднем плане мелькнула вывеска «Клуб анонимных туристов»)
10 лет назад я поддалась на уговоры молодого человека и пошла с ним в Крым с палаткой на 10 дней. Я постоянно мерзла, ела какую-то гадость, тащила тяжеленный рюкзак и у меня туда ничего не влезало. Было противно, трудно, холодно и отвратительно. Я поклялась, что ноги моей в горах больше не будет.
Через год я сама рвалась в Крым. Запихивала вещи в рюкзак и бежала, спотыкаясь, на поезд. Каждый раз дозы в 7-10-12 дней становилось мало. Ещё через пару лет мой супервизор, к которому я пришла на сессию как практикующий психолог, задал мне вопрос: «Клиент у тебя не знает чего хочет, это понятно. А ты? Ты сама чего хочешь?» Я не задумываясь, со всей искренностью, выпалила: «А меня все достало и я хочу в горы!». «И что ты тогда тут делаешь?» — услышала я в ответ. Прошло много лет и сейчас я заядлый и неизлечимый турист, альпинист и горный гид с огромным стажем и опытом. И это только начало моей истории.
Вначале я ходила в походы с друзьями, выбирались пару раз в год. Дожить от сезона к сезону было не просто — постоянно хотелось обратно в горы, а по приезду начиналась классическая ломка. Никакой силы воли сопротивляться не было и я снова уезжала в горы. Так как я много ходила, то однажды мне предложили провести группу начинающих по легкому маршруту. Я согласилась и так началась моя работа проводником.
Я водила группы в разных странах, по разным горным системам. Но с первого взгляда влюбилась в Кавказ и Гималаи. Что и понятно — величественные горы, легендарные вершины, удивительные края. Самый крутой поворот в моей жизни случился 25 апреля 2015 года. В 10 часов утра мой самолет приземлился в Катманду. Я оформила визу и поехала к уже прилетевшим туристам в отель, чтобы забросить вещи. После чего мы пошли оформлять разрешения на вход в заповедную территорию. Это было приблизительно в 11.40. А в 12.00 случилось землетрясение 7,8 баллов. Феерический «передоз».
Меня все спрашивают «Как это пережить такое мощное землетрясение?». Я отвечу честно — прикольно. Чем-то похоже на американские горки и фантастический фильм. На земле стоять тяжело, вестибулярный аппарат вообще отказывается верить в происходящее. Первое время немного тошнит и тебе кажется, что кружится голова. Только кружится не голова, а земля под ногами и тебе совершенно это не кажется. Здания превращаются в желейки и качаются, как водоросли. А земля — улицы, дороги, дома и парапеты на них — превращаются в океан, по которому катятся волны. На твоих глазах это все поднимается и опускается. Страшно становится потом, когда ты видишь разрушения, жертвы и беду. Убивает не землетрясение, убивает паника.
Мне повезло выжить. Потом было много всего. Особенно тяжко, что я только что с самолета с длинной пересадкой, а в Катманду закрылись все лавочки. Ни воды, ни еды достать было невозможно. Кое-как нашли ларек с кока-колой на следующий день. Хорошо, что была запасена шоколадка и немного конфет — на них и продержалась. Дальше происходила эвакуация. Не сразу, но от неё я отказалась и осталась тут помогать пострадавшим от землетрясения непальцам. Мы собирали пожертвования через знакомых, контакт и фейсбук. На эти деньги покупали рис, соль и трипалы. Это прочная пленка с вшитыми кольцами, её натягивают между палками-опорами и выходит временное жилище. Мы отвозили это всё в высокогорные села, о которых даже на 14 день после землетрясения государство так и не вспомнило.
Для меня это было время открытий. Открытий о людях. О том, что настоящих, сильных, смелых, честных и сострадательных намного больше, чем казалось. Открытий о себе, что я могу гораздо больше, чем сама предполагала. Я вернулась домой 25 мая 2015. И до сих пор не понимаю, почему 31 месяц моей жизни называют всего 31 днем. Вернулась по просьбе мужа. Иначе я бы пропустила свой самолет и осталась в Катманду. Пускай город был в руинах, но ощущение силы, веры в лучшее и желания это лучшее строить не покидало всех его жителей. В Непале веришь в то, что у тебя всё получится. Я улетела назад в Киев с твердым обещанием вернуться.
Мой муж ждал меня дома. Он тоже альпинист и гид, хоть и проработал 10 лет техническим директором в строительной фирме. Горы победили и в его жизни. Мы-то и встретились в походе по зимним Карпатам. Там он сразил меня предложением составить ему компанию по ночевке в «гробике». Именно так называют выкопанную в снегу яму, в которой ночевать куда теплее, чем в колыбе. Джентльмен предложил даме более комфортные условия.
После моего прилета мы с ним много говорили. Я больше не могла работать на старом месте, были разные взгляды с руководством. Хотелось жить в горах, видеть их, хотелось в Непал, хотелось свободы. Человек, ставший горным гидом, иначе не может. Эта профессия только для фанатов, тех, кто дышит горами, видит их во сне… и наяву. Сидеть в Киеве и ждать было невыносимо. Организм требовал «туристическую дозу».
Так мы запустили собственную «лабораторию по производству горного наркотика» — проект hikeup.net
Выбрали два самых главных и самых любимых в нашей жизни региона. Это места, где у нас много друзей, где мы давно знаем все местные особенности и традиции. Там всегда есть для нас что-то новое. И при этом нам есть что показать и рассказать нашим туристам. Собственно о Грузии и Непале я могу говорить часами — это удивительные страны!
Но встал вопрос перелетов, паспортов и прочей бюрократии. Стало понятно, что мы переезжаем жить сначала в Грузию, потом в Непал и обратно. Турист может пробыть в Непале всего 150 дней в год. Так что на лето мы отправляемся в свою любимую Верхнюю Сванетию и водим походы там. Это всегда приключение, так как друг-сван есть в каждом селе, и он обязательно приходит к костру поговорить, поделиться новостями и узнать как дела. Для мужчин он приносит чачу, для женщин пиво и вино. Не пить – обидишь, пить – больше не лезет, поход-то 10 дней! Поэтому, мы освоили и теперь преподаем новый вид маскировочного искусства: вылить чачу так, чтобы горец не заметил. Ещё веселее, когда тур не с палатками, а по гестхаузам. Это значит, что мы останавливаемся в домах обычных грузин. Про их гостеприимство слышали? Так вот, самое трудное — выползти утром дальше по маршруту. Они не хотят отпускать, уговаривают остаться и очень трудно этому сопротивляться. Каждый раз это очень теплое событие для нас и группы.
Любые горы – это всегда непредсказуемость. А Кавказ – это ещё и горцы. Все, что нужно знать об этих людях рассказывает одна простая история. Этим летом возвращались мы с группой от прогулочного выхода к леднику Чалаад. И вдруг из-за поворота на меня выходит один здоровенный мужик в бронежилете и с автоматом Калашникова, за ним второй такой же, за ними собака, пауза в пару шагов и… медвежонок. Моё сердце попыталось спрятаться в пятки сзади идущего мужа – я была уверена, что за медвежонком идет его мама. Тем временем малыш решил выяснить, что вкусно так пахнет в рюкзаке идущего Стаса. Мужчины в бронежилетах это заметили и резким окриком «Балу, паршивец! А ну иди сюда!» заставили медвежонка покосолапить за ними. Я потеряла дар речи. Пограничники, а это были именно они, ожидая своего звездного часа, присели на пеньке неподалеку. Мы пытались прийти в себя. Немного справившись с «легким удивлением», я решила, что случай погладить медвежонка в горах Кавказа может быть одним в жизни – надо пользоваться. Мишка оказался шестимесячным малышом, которого эти суровые мужчины подобрали в лесу. Его мама умерла, и они ему её заменили. Мы потом много разговаривали с разными людьми об этом случае. Оказалось, что это уже третий медведь, которого они выхаживают. Первого, когда он вырос, они отдали в зоопарк. Второго выпустили в диком месте. Что будет с Балу узнаем через пару лет, но они уже спасли ему жизнь.
В Непале жить тоже интересно. Другие обычаи, другие религии. Азия — что тут скажешь. И непальская непосредственность. Благодаря ей мы катаемся на крышах автобусов, едим неизвестные продукты, осваиваем навыки вегетарианства, наблюдаем за кровавыми жертвоприношениями. Сначала было страшно. А потом я поняла, что они жертвоприношением называют то, что у нас давно поставлено на конвейер и происходит 8 часов в день 5 дней в неделю на скотобойнях. Кто после этого дикий варвар? Я пока не ответила себе на этот вопрос.
Ещё мы в Непале познаем Гималаи. Здесь 8 из 14 восьмитысячников мира. И у нас есть шанс несколько раз в году видеть Аннапурну, Дхаулагири, Лхоце, Эверест. Я начинаю понимать, почему горам молятся. Иногда самой хочется поклониться этим величественным красавицам. Они, наверное, вечно будут вызывать в моей душе трепет и восторг. Хотя открытия случаются здесь на каждом шагу. Так совсем недавно я шла через джунгли и ощутила себя в книге Киплинга, настолько точно он описал этот удивительный лес.
И таких моментов в моей жизни непревзойденное множество. Ведь именно эту наркотическую эйфорию мне дарят путешествия и горы взамен на огромную любовь к ним.
